Жила-была одна девочка, и было у нее много братьев и сестер.
Она была самой старшей, и поэтому часто за них заступалась во дворе, много чему их учила и вообще всячески заботилась.
Как-то так получалось, что она почти всегда ощущала себя очень сильной, сильнее всех.
И нередко выходило так, что, даже если ей хотелось самой съесть яблоко, она отдавала его подбегавшей сестренке: она маленькая, растет, и ей нужнее.
Волшебное слово «НЕТ»
Так и получалось, что у девочки было два разных способа общаться с миром.
Мир большой, наружный, где много чужих людей, воспринимался ею нормально, спокойно. И невзирая на то, что он для нее был скорее враждебным, чем дружелюбным, она легко отстраивала разные дистанции с разными людьми, блюла свои интересы и воспринимала окружающих как равных себе: как взрослых.
Тех же, кто был ей дорог и кого она любила, находящихся во внутреннем ближнем круге, она, сама того не осознавая, воспринимала как слабых и хрупких, берегла их и подставляла плечо, не позволяя себе на них опираться ни в коем случае.
Была у нее и любимая старинная подруга, с которой она регулярно, раз в две недели обедала. И этим встречам в маленьком ресторане в центре города было уже лет десять.
Они обе находили время и вырывались из плотного рабочего графика, от своих семей, чтобы поболтать и поддержать друг друга.
На этих бесчисленных обедах они смеялись вместе и утешали друг друга, поддерживали и подбадривали, иногда дулись и ругались.
И еще одна вещь происходила: подруга нашей героини каждый раз слегка залезала вилкой к ней в тарелку, чтобы попробовать то вкусное, чего не заказала сама. Она и нашей девочке предлагала тоже попробовать из своей, но та почему-то отказывалась.
На самом деле, как бы ни ценила наша девочка свою подругу, она не любила, когда едят из ее тарелки. И сама из чужих не любила есть.
Просто так было привычнее: считается, что нам ничего не жалко для близких людей.
И каждый раз на каждом обеде именно этот миг, когда чужая вилка проникала в ее тарелку, подцепляя вкусный кусочек, именно этот миг был слегка омрачен и подпорчен. Но все очень быстро проходило, не ругаться же, в самом деле, из-за такого пустяка.
Тем более что подруга сопровождала это все милым щебетанием, как тут сердиться?
Но происходило странное. Все чаще наша героиня ловила себя на том, что ищет предлоги, чтобы отказаться от обедов.
Все заметнее и сильнее для себя самой было ее раздражение в миг, когда нарушались тарелкины границы, и очередной вкусный кусочек уплывал в подружкин рот.
«Ты что, жадина? — корила себя наша девочка. — Тебе что, жалко?»
И по всему выходило что да, жадина, и да, жалко.
И получался из-за этой ерундовины почти неуловимый, но адский микс: девочка наша считала чудовищем то себя, то подругу, ругала себя за эти внутренние попреки, тут же чувствовала злость на подругу за то, что та заставляет ее так себя чувствовать, тут же чувствовала вину за эту злость, а подруга все щебетала и таскала кусочки: ничего особенного и преступного.
Потом в жизни нашей девочки произошло много всяких событий, было много всяких передряг, уроков и неприятностей, и она вышла из этих событий немного другой, в частности, обретя умение говорить «Нет».
И все ее близкие попробовали уже на себе это «Нет»: она больше не соглашалась на то, на что соглашалась раньше, стала более требовательной и более откровенной.
Она стала замечать и отслеживать, где терпит то, что доставляет ей боль и неприятности или даже просто дискомфорт, и терпеть больше не собиралась, прекращая нежелательное поведение других твердой и спокойной фразой «Мне неприятно/неудобно то, что ты делаешь».
В это время в ее жизни четко обозначились две категории людей:
Те, кто говорил в ответ на это «извини, я не знала (не знал), я больше не буду»; Те, кто обижался, оскорблялся и со временем прекращал с ней общение.
В тот день они с подругой вновь должны были встретиться после долгого перерыва, чтобы обсудить все новости.
И в тот день наша героиня собиралась отказать своей подруге в возможности таскать кусочки из своей тарелки.
Она репетировала: «Послушай, мне не нравится то, что ты делаешь».
И грустно думала, а что, если подруга попадет во вторую категорию? Что, если она дружит только на условиях таскания кусочков? Что, если она сочтет нашу девочку жадной, а жадин ведь не любят?
Но также она спокойно понимала: если и дальше давить в себе раздражение этой мелочью, то в конце концов она отстранится от подруги, и их дружбе так или иначе придет конец.
…Подруга привычно полезла к ней в тарелку, бормоча: «Можно я возьму вот этот кусочек у тебя», и наша героиня сказала в тот момент, когда вилка коснулась еды: «Не надо, мне неприятно».
Вилка остановилась, и подруга спросила с искренним недоумением: «Тебе что, жалко?»
И героиня мужественно призналась: «Да, жалко. И я не люблю, когда у меня берут еду из тарелки».
«А что же ты раньше молчала?» — горячо спросила подруга.
«А я боялась тебя расстроить, вдруг бы ты со мной общаться не стала», — мы помним, что к тому времени наша девочка умела быть очень откровенной.
«С ума сошла?» — саркастически спросила подруга.
И дальше они с облегчением и смехом стали обсуждать, что вот:
как хорошо, что все это сейчас выяснилось, что можно не молчать и дуться, а прямо сказать, если человек тебя любит, он поймет и прекратит делать то, что делал, а если ты врешь и притворяешься, что тебе приятно, когда тебе неприятно, то рано или поздно все это взорвется, и дружбе придет конец.
И на этом мы оставим наших подружек за их обедом, а сами поговорим вот о чем.
Как вы думаете, можно ли любить и злиться одновременно на одного и того же человека? А если мы вдруг злимся, или жадничаем, или мечтаем, чтобы он перестал делать то, что он делает — это уже конец любви или дружбы или не конец? А в дружбе жадничать можно? А ставить границы (вот как все это называется) — это прилично или нет в дружбе? Правильная дружба или любовь — это когда никто никому не говорит «Нет» или все-таки говорят? Считаете ли вы, что, если человек вам близок, то он сам должен догадаться, что с вами происходит? Что бы вы почувствовали, если бы узнали, что утренний кофе, который на протяжение пяти лет вы наливаете мужу/жене, ему невкусен, на самом деле он любит чай, но молчит и каждое утро немножко злится на вас, что вы об этом не догадываетесь?
Наша героиня сделала одну очень верную вещь: она не стала ждать, что близкая подруга догадается, что с ней происходит, а просто сориентировала ее, что можно делать, а что нельзя.
И вторую правильную вещь: она сказала ей об этом, не обвиняя и не оценивая ее действия как плохие. Она просто описала их максимально нейтрально: «Когда ты берешь еду у меня из тарелки». Она не стала говорить: «Вечно ты таскаешь у меня еду», «Ты жадная обжора и тебе всегда всего мало», и прочее, да и вряд ли так думала.
Ну и вы же понимаете, что, будь подруга ненастоящей, она бы надулась, разобиделась, восприняла бы ее нейтральные слова как критику или как неудобство, и никакая дружба у них не продолжалась бы.
Твердое «Нет» героини сохранило их дружбу на этом этапе, а желание оставаться удобной и подставлять свою тарелку разрушило бы ее наверняка из-за большого количества скопившейся агрессии, об истинной причине которой подруга так бы и не узнала.
